Если обратиться в недавнее прошлое, то легко выстроить целую хронологию этих посягательств. Можно сказать, что все началось после полугодовой работы в двух зданиях при полных аншлагах. Старое здание ТЮЗа уже давно слыло лакомым кусочком, определенным людям страсть как хотелось прибрать его к рукам. Валерий Николаевич мужественно отбивал эти атаки, стремясь сохранить исконный мир театра юного зрителя — мир детства, оставленный нашему городу выдающимся режиссером, народным артистом СССР Юрием Петровичем Киселёвым. Между прочим, это именно он, Кисёлев, вручил некогда нам с Райковым бразды правления театром — меня он увидел в роли худрука, а Валерия Николаевича рекомендовал на должность директора театра. Киселёв разглядел в молодом мужчине незаурядные организаторские способности и доверил нам свое любимое детище, свой ТЮЗ. «Берегите театр, ребята», — таковы были его слова.
Стыдно и горько, когда подумаешь о том, что делается с киселёвским созданием и творением ныне. Первый в мире детский театр стал объектом стремления заполучить его во что бы то ни стало. Возвращаясь к теме посягательств на театр, хочу вспомнить вот о чем.
Когда в прошлом году ТЮЗ совершил большой гастрольный тур в Японию, директора не выпустили в эту поездку. Было озвучено министерское мнение, что директор нужен здесь, в Саратове. Позволю себе заметить, что у директора театра есть заместители, управленческий аппарат, способный решить целый комплекс задач и вопросов. Не выпустить же в страну, о поездке в которую директор и договорился, по меньшей мере, странно.
2012 год оказался насыщенным на международные гастроли. В Москве, на международном детском фестивале «Гаврош» мы показывали спектакль «Велосипед с красными колесами». И снова В.Н. Райков оказался невыездным. Мотивация все та же: он нужен здесь! Кстати, отсутствие директора приходилось преимущественно на выходные дни, которыми каждый, как известно, волен распоряжаться как угодно. И тем не менее В.Н. Райков снова оказался «закрепленным» за Саратовом! Как опасный диссидент какой-то, честное слово!
Когда случилось страшное — пожар в ТЮЗе, Райков приказом губернатора оказался отстранен от выполнения своих обязанностей. Коллектив был шокирован, потому что лишиться руководителя в условиях такой беды — стресс вдвойне. Власти обратились к нам с пожеланием: не бунтовать, не суетиться, одним словом, довериться им и не производить «резких телодвижений». Мы доверились. Отстраненный от дел директор наряду со всем своим коллективом каждый день ходил на работу и спасал то, что пощадила огненная стихия.
Не все, видимо, об этом знают, а между тем мы, тюзовцы, работали едва ли не сутками, чтобы после случившегося не был отменен ни один спектакль! Мы вызволяли из деформированных огнем помещений то, что было жизнеспособно, — от архива, по счастью уцелевшего полностью, до костюмов и декораций.
Перенос всех спектаклей с одной сцены на другую потребовал колоссальных усилий. Монтируются декорации, осваивается вся эта хитроумная электроника, которой нашпигована новая сцена. Утром проходят репетиции, потом играется дневной спектакль, затем снова репетиции, а там приходит очередь и вечерней пьесы. За три месяца в абсолютно экстремальных условиях мы освоили тридцать с лишним названий репертуара. Любой осведомленный в театральном деле человек скажет вам, что этот объем работы рассчитан как минимум года на три! А мы осилили все за девяносто дней! 2 октября 2012-го полыхнул пожар, а через 24 дня мы показали премьерный спектакль — сложный, нетривиальный спектакль «Самоубийца» по Эрдману. Какими трудами и стрессами далась театру эта премьера, ведомо только работающим здесь. Но на зрителе наша беда не должна отражаться и не отразилась. Мы, как и раньше, работаем честно и сконцентрированно. «Самоубийца» пользуется зрительским спросом.
На спектакле «Капитанская дочка» зал приветствовал нас стоя! А ведь это был уже далеко не премьерный показ! В период школьных каникул при полном аншлаге проходили детские спектакли — по три-четыре представления в день! Все, что я перечислил сейчас, свидетельствует о бесспорном профессионализме нашего театра, нашей труппы. Но ведь это говорит и о стопроцентном профессионализме директора! Театр под его патронатом работает четко и выразительно! Об этом мало кто знает, а между тем у нашего учреждения имеется недофинансирование и по результатам 2011-го, и по результатам 2012 года! И в таких, мягко говоря, некомфортных условиях мы собираем полные залы, взаимодействуем с известными во всем мире режиссерами!
Талант Райкова как менеджера общеизвестен. Он для ТЮЗа и дипломат, и финансист. Валерий Николаевич далек от стиля мышления кабинетного руководителя. Он чрезвычайно легок на подъем, есть в нем эдакий вечный двигатель — он никогда не закисает, не ведает, что такое застой, постоянно в работе, в новых идеях. А не будь этого, и наш ТЮЗ нового времени не смог бы ставить тех спектаклей, что мы делаем. Театральное дело дорогое. Ни один крупный режиссер, интересный театральный художник не будет работать за символические копейки! И Райков все эти годы исправно находит меценатов и спонсоров, способных вкладывать деньги во многие интереснейшие проекты. Более того, он привлекает в наш город, в наш театр международные фонды — американцы, немцы выступали нашими меценатами! А фестивали новой драмы, которые стали для нашего города уже привычными, целые десанты ведущих российских критиков в наш город, читки пьес. Райков изо всех сил на протяжении всех этих лет уводит ТЮЗ даже от тени провинциальности, от барахтанья в одном и том же материале, с одними и теми же режиссерами. Он постоянно привносит в жизнь ТЮЗа некие новые оттенки, грани, имена. Согласие работать с нами дал культовый режиссер Туменас, тот самый, у которого ошеломительные контракты со всем европейским театральным миром! Он не со всеми крупнейшими театрами Европы и Нового Света соглашается сотрудничать, а с ТЮЗом дал согласие на творческое партнерство! Разве все это не повод для гордости?! ТЮЗ собственными постановками принес 19 миллионов субсидий. Это же внушительные цифры, лучшее доказательство успешной работы.
Когда из театрального процесса, из театрального действа и дома выдворяют профессионалов такого уровня, становится дискомфортно. Давайте рассуждать: за что уволен Райков? За ЧП под названием пожар? Так более чем серьезная и основательная государственная экспертиза, произведенная МЧС, уже признала театр потерпевшей стороной. То есть Райков оказался уволен фактически за то, что театр, которым он руководил, оказался подвергнут насилию со стороны неких сил, заинтересованных в том, чтобы этого театра у саратовских детей не стало. Это сравнимо с изгнанием хозяина дома из его собственного пострадавшего жилища. Вопиющий абсурд! Никогда не думал, что доживу до времени, когда у ТЮЗа отберут его родовое гнездо, исторический дом детства. Ставит в тупик то, что с нами, творческими людьми, среди которых есть и народные, и заслуженные артисты, совершенно не считаются. В театрах не столь уж редки случаи, когда коллектив ополчается против своего директора, когда начинается противостояние творческой и административной сторон коллектива. Когда же коллектив театра встает на защиту своего директора перед властью, — это штучный прецедент. И одновременно лучшее доказательство того, что люди верят этому человеку и хотят с ним работать.
Мы переслали губернатору письмо, в котором излагаем нашу позицию: мы доверяем Райкову, уважаем его как человека и управленца и хотим работать под его руководством, как и прежде. Министр культуры, подписавшая приказ об увольнении Райкова, заверила нас, что сделает все возможное, чтобы довести волю коллектива до губернатора области. Хотелось бы верить, что свое обещание министр культуры выполнит. Но при этом огромнейшей странностью лично мне представляется то обстоятельство, что за все три месяца, прошедшие после пожара, министр культуры не нашла времени, чтобы прийти к нам. Встретиться с коллективом театра. Неформально пообщаться с нами. Ведь пожар в таком неординарном учреждении, как детский театр, это ЧП, требующее и особого патроната, и просто доброго, человеческого участия от чиновника культурной сферы.
От всего происходящего с нашим театром, в нашем городе лично у меня болит сердце. Ощущение беспомощности и безнадежности — скверное состояние, но оно не может не завладеть сердцем, когда видишь такое. Старое здание ТЮЗа, над гримерками и сценой которого можно разглядеть зияющее небо, стоит — словно ждет собственной смерти. Спасти его можно было бы нагнетанием теплого воздуха, поступенчатым и бережным отогревом. Насколько мне известно, подобные реанимационные мероприятия здесь еще так и не велись. (Если я ошибаюсь, и все это происходило, то снимаю перед спасителями ТЮЗа шляпу!) А если не будет отогрева, то холод, осадки и лед неминуемо довершат то, что не успело сделать пламя. Одно из культовых, прекрасных, знаменитых зданий города, зданий, осененных десятками славных имен, попросту разрушится. Разорвется изнутри. Все служители подмостков наизусть знают: пожар — самое страшное, что может произойти с театром. Но, оказывается, страшное может происходить и после пожара. Выжжено может быть не только здание, но и сердца служителей сцены. Мы потеряли нечто большее, чем здание, — утратили веру во власть, которой интересны и для которой значимы творческие люди. В своем обращении к губернатору области мы и написали о том, что мы привыкли, что с нашим мнением считаются, что его выслушивают. И вдруг такое не просто даже игнорирование — пренебрежение. Райкова защищали и отстаивали не только мы, сотрудники театра, но и такие авторитеты театрального дела, такие звезды, как Александр Калягин, Евгений Миронов, Союз театральных директоров РФ. Все эти убеждения словно ушли в песок. Мы все остались неуслышанными. Если таков облик свободного общества, если власть настолько свободна от способности слышать мнение множества людей, то мне представляется сомнительной упомянутая свобода.
У Пушкина к «Капитанской дочке» проставлен эпиграф: «Береги честь смолоду». Это очень актуальная для детского театра пословица. Ежедневно — вот уже много десятилетий мы уводили с улицы до пятисот ребятишек, приводя их на наши спектакли. Признанные шедевры мировой драматургии и прозы от «Трех товарищей» до «Гальеры» — пьесы по повести Маркеса «Полковнику никто не пишет», поставленной, кстати, режиссером с мировым именем Анатолием Праудиным! Дети, приходящие на наши спектакли, от совсем малышей до подростков, получают великолепный подарок добра, толику волшебства и веры в лучшее. Мы всегда считали важным искренно и интересно говорить с юным поколением о самом волнующем и значимом. А ставить свободные, свежие, не причесанные цензурой спектакли способны только свободные люди. Юрий Петрович Киселёв, чье имя носит ТЮЗ, являлся абсолютно свободной личностью, умудрявшейся приводить на сцену нетривиальную и дерзкую драматургию отнюдь не в свободное время. Увольнение Райкова, на мой взгляд, напрямую связано с его свободолюбием. За эти годы и наш директор, и все мы изрядно выросли духовно. Люди вырастают и становятся для одних интересными, а для других — неугодными. Райков стал для определенных людей сильно неудобен. Ну не желает он прогибаться и подмахивать приказы, которые от него были бы желательны. Будь на его месте другой директор — более сговорчивый, уступчивый или, как модно ныне говорить, компромиссный, ну и поставил бы он, не терзая себя колебаниями, свою начальственную визу об отказе от здания на Вольской. Мол, ни к чему нам два здания, мы и одним обойдемся. Райков проявил характер и позицию — он последовательно и принципиально отстаивал право ТЮЗа играть на двух площадках, тем более что простоев у нас не было, были заняты все сцены. Вот эта позиция, прямота спины и стоила ему увольнения без объяснения причин.
Пожар в ТЮЗе из-за быстрой и грамотной эвакуации зрителей, по счастью, обошелся без человеческих жертв. Но знаете, какая мысль не оставляет меня сейчас? Во время пожаров люди часто задыхаются от угарного газа и погибают. Увольнение директора и предшествующее ему состояние моральной дискомфортности после отстранения В.Н. Райкова от дел из-за случившегося пожара, есть не что иное, как удушливый газ, от которого мы морально задыхаемся уже спустя несколько месяцев после пожара.
Сегодняшняя жизнь сложна. Театр — тоже заведение не из простых и легких. Наполеон утверждал, что проще руководить армией, чем труппой актеров. Мы, творческие люди, никогда не отличались простотой характеров и легкостью нравов. И тем ценнее, что Райков был и — надеюсь — останется хорошим директором столь сложного заведения, как наше. Хочу верить: разум все-таки возобладает и власть обернется лицом к детскому театру. К первому в мире детскому театру, у которого есть все для того, чтобы быть интересным своему зрителю. Это «все», включает в себя прошлое, настоящее и будущее. Легендарные имена корифеев и талантливую молодежь, приходящую к нам ныне, режиссеров, которые работают с театром, и зрителей, которых мы вырастили за эти годы. И конечно, уже детей и внуков этих зрителей, которые, как и их старшие домочадцы, верны нам. Не последнюю роль в комплексе успехов театра играет и его директор, его управленец № 1... Повторюсь: хочу верить, что справедливость восторжествует, угарный газ непродуманных и ошибочных решений будет перекрыт, и мы снова начнем дышать чистым воздухом театрального творчества.
