21 марта 2008 года в федеральном выпуске газеты «Комсомольская правда» появилась публикация журналиста Владимира Ворсобина с шокирующим заголовком «Саратовского прокурора убили «свои»?» и не менее сенсационным подзаголовком «Комсомолка» нашла важного свидетеля громкого преступления». Речь шла об убийстве прокурора Саратовской области Евгения Григорьева 13 февраля того же года, совершённом у подъезда дома, где он жил, в центре Саратова. Выступление «Комсомолки», подготовленное с участием работников саратовских СМИ, вызвало настоящий переполох и допросы следователями целого ряда людей, «засветившихся» в газетной публикации.
Подозреваемые по делу о «преступлении века», как называли расстрел прокурора, к тому времени уже находились под стражей, один из них ещё до задержания покончил с собой. В качестве заказчика фигурировал, как известно, директор завода «Серп и молот» Алексей Максимов – его позже найдут мёртвым в московском СИЗО и назовут это также самоубийством.
Публикация в «Комсомолке» начиналась с интригующей фразы: «Стал ли Евгений Григорьев жертвой заговора своих коллег - должно проверить следствие». Далее автор приводит слова свидетеля – жительницы Саратова Людмилы, чья фамилия в тексте изменена по её просьбе. Она утверждала, что Григорьев собирал досье на своих коллег – высокопоставленных работников прокуратуры и других силовых структур, и она помогала ему в этом, являлась одним из многочисленных информаторов. Среди прочего в статье встречались и такие пассажи:
«К тому моменту, как Григорьев стал прокурором Саратовской области, он знал очень много. И не строил иллюзий по поводу своего окружения. «Поменял бы всех прямо сейчас, но некем ведь заменить» - как-то сказал он мне».
Кроме всего остального, в тексте назывались конкретные фамилии высокопоставленных прокурорских работников и утверждалось, что Григорьев имел к ним серьёзные претензии, но не хотел вступать в открытый конфликт, собираясь нанести один, но решительный, сокрушающий удар.
Финал публикации звучал так:
«Недруги Григорьева были уже готовы на серьезные меры. Но не дремал и Григорьев. Факты в его досье достигли, очевидно, критической массы. Я думаю, что он собирался их передать вышестоящим органам. Но не успел...»
Более, чем через 10 лет после описываемых событий на сайте «Криминальный Саратов» появилась запись допроса 29 марта 2008 года следователем саратовчанки Лидии Кошмановой, той самой, что дала журналистам нашумевшее интервью. В 2008 году ей исполнилось 57 лет.
Она пояснила, что в середине 1990-х имела свой бизнес – магазин и киоск – и на неё стали «наезжать» сначала бандиты, потом прокурорские работники. Григорьев, к тому времени создававший группу «Кобра» в качестве прокурора Саратова, пришёл ей на помощь. Так, по словам Кошмановой, с её участием удалось ликвидировать группировки «Якоря» и «Канапы». Она также рассказала об увольнении ряда сотрудников прокуратуры в 90-е годы и сделала вывод: «По моему мнению, бывшие сотрудники прокуратуры, продолжая тесно общаться с действующими прокурорскими и милицейскими работниками, создали своеобразный блок, имеющий большее влияние чем криминальные группировки».
Убитого прокурора она характеризует так:
«По поводу Григорьева могу сказать, что он не пил, не курил, с женщинами не общался, к какой-то конкретной группировке прокурорских работников я его отнести не могу, он находился вне политики и каких-либо дел, вел свою борьбу».
В своих показаниях свидетельница называет множество фамилий работников прокуратуры, в частности, указывает на Владимира Чечина, впоследствии осуждённого за взятку, а тогда занимавшего пост прокурора Волжского района Саратова.
Неизвестно, как повлияла эта ситуация на дальнейшее расследование дела по убийству прокурора области Евгения Григорьева, но среди обвиняемых никого из перечисленных в показаниях допрашиваемой лиц не оказалось.
