Хотя о маньяках в нашем городе на Волге говорят часто и много, в реальности под этим грозным наименованием (не имеющем, кстати, ничего общего с юридической терминологией) чаще всего оказывается какой-нибудь заурядный преступник, не имеющий ничего общего с серийными убийствами или изнасилованиями. На самом деле в памяти саратовцев и, прежде всего, сотрудников правоохранительных органов, занимавшихся розыском и поимкой особо опасных злодеев, осталось не так уж много монстров, заслуживших право называться маньяками.
Если не первым, то одним из первых таких Фредди Крюгеров местного разлива стал Валерий Логвинов, слухи о его злодействах появились в Саратове ровно полвека назад, в 1973 году и не прекращались аж до 1976-го. В 1977 году суд приговорил его к расстрелу. Он пытался спастись, подал несколько прошений о помиловании, но от законного возмездия не ушёл.
Иначе быть не могло: следствие и суд сочли доказанным совершение им не менее шести убийств женщин, подвергшихся также сексуальному насилию. Чудом выжили ещё две жертвы, хотя одна из них стала инвалидом. Все убийства произошли в Заводском районе Саратова, где сам «серийник» и проживал. В других районах ему не удавалось довести до конца своё страшное дело.
Когда в колодце теплотрассы нашли четвёртый труп – дело, напоминаем, было в «золотые времена брежневского застоя», за два десятилетия до «лихих 90-х» - власти Саратова так забеспокоились, что Заводской район прочёсывал целый полк внутренних войск. Но в тот раз Логвинову удалось просочиться сквозь расставленные для него сети.
Кстати, чисто внешне он был полной противоположностью какому-нибудь киношному Крюгеру или всамделишному Чикатило. Настоящий красавец, легко находивший контакт с женщинами и умеющий им нравиться. Писал стихи, хотя работал на заводе. Даже последнее слово в суде он произнёс в стихах. И семью имел – на момент задержания его жена ждала второго ребёнка.
Именно лёгкий успех у женщин и толкнул его, как он сам объяснял, на путь насильника. Надоели обычные романы с дамами из разных социальных слоёв, захотелось чего-то особенного. Вот и начал он подкарауливать приглянувшихся на улице женщин и разбивать им головы железным прутом в тёмных местах. Сексуальный контакт с умирающей жертвой вносил разнообразие в его список любовных побед.
О Логвинове, кстати, рассказывали анекдот с оттенком трагикомедии. Вроде бы однажды он вышел к подъезду покурить, и соседка попросила проводить её до гаража, поскольку наслушалась ужасных рассказов о маньяке. На что убийца насмешливо заметил, что на неё «никакой маньяк не кинется».
Задержали его почти случайно. Поехал в деревню в гости к родителям и по дороге решил увеличить количество своих жертв. Дело было зимой и потерпевшую девушку спасла от смерти меховая шапка на голове, смягчившая удар железкой. На этом неуловимый Валерий и попался. В то время его история наделала много шума, это уж потом саратовцы привыкли к слухам о маньяках.
Станислав Орленко
