Да и вообще не проходит и года, чтобы в наших краях не накрыли каких-нибудь деятелей террористических и экстремистских организаций: «Исламского государства»*, «Таблиги Джамаат»*, «Хизб-ут-Тахрир»* и прочей категорически запрещённой в России нечисти. Что же их так привлекает в Саратове и его окрестностях? Ответ на этот вопрос искал корреспондент «МК» в Саратове».
Бомбы делал в гараже
17 сентября в журнале «Полиция России» (бывшая «Советская милиция») начальник Главного управления по противодействию экстремизму МВД России генерал-майор полиции Олег ИЛЬИНЫХ озвучил список регионов страны — всего 17, где силовики пресекли деятельность ячеек пресловутого «Исламского государства»*, запрещённой в России террористической организации. Среди них оказалась Саратовская область. Компанию нам составили Астраханская, Владимирская, Московская, Ростовская, Самарская, Тюменская области, Москва, Дагестан, Адыгея, Кабардино-Балкария, Чечня, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округи, Краснодарский, Ставропольский и Красноярский края.
Всего за первое полугодие 2019 г. в России выявлено 972 преступления террористической направленности.
С экстремизмом дело обстоит лучше. Генерал успокоил: общее количество преступлений экстремистской направленности по сравнению с другими составами невелико — менее 1%. В первом полугодии таковых противоправных деяний зарегистрировано всего 314, это почти на 60% меньше, чем за тот же период прошлого года.
Саратов в этот позорный (или почётный, с точки зрения бдительности силовиков, процент попал благодаря некоему боевику, который дал присягу ИГ* и собирался устроить взрыв в людном месте в конце июня. Для этого он обустроил в своём гараже кустарную мастерскую по сбору взрывных устройств. Одну бомбу-самоделку собрал полностью, напихав в неё гвоздей, гаек, болтов и прочей железной мелочи, становящейся смертельно опасной при разбросе взрывной волной. Ещё несколько смертоносных игрушек дожидались своего часа в разукомплектованном виде.
Визиту чекистов воин джихада не обрадовался и начал отстреливаться из пистолета — в итоге его «нейтрализовали», то есть отключили и взяли в плен. К счастью для саратовцев и этот теракт — который по счёту! — не состоялся.
Нелишне напомнить, что последний раз тень смерти нависала над мирными саратовскими обывателями совсем недавно — в марте прошлого года. Тогда сотрудникам ФСБ пришлось преследовать и в итоге уничтожить в ходе завязавшейся перестрелки двух террористов, тоже не пожелавших сдаться по доброй воле. При себе убиенные имели пистолеты, ручную гранату и взрывчатку мощностью около трёх килограммов в тротиловом эквиваленте. Эксперты говорят, что когда рвутся бомбы с таким зарядом, уцелеть можно лишь находясь в нескольких десятках метров от эпицентра, иначе увечья и смерть.
Славка стал Саидом, фермеры — фюрерами
Экстремисты нас тоже вниманием не обходят. В феврале нынешнего года эфэсбэшники накрыли пятерых фермеров, умудрявшихся сочетать мирный крестьянский труд с организацией ячейки организации «Таблиги Джамаат»* (напомним, запрещена в России), известной на Ближнем Востоке своим радикализмом.
Дело у них было поставлено серьёзно: за экстремистской литературой летали в Иорданию, Катар и Кувейт, там же проходили обучение. Все, кстати, солидные семейные люди далеко не юного возраста, имеющие детей и постоянный источник дохода. Чего-то им в жизни не хватало. Теперь все пятеро под стражей.
Но, пожалуй, самым колоритным экстремистом в наших краях был балашовец Саид, задержанный и осуждённый в 2017 г. за участие в деятельности террористической организации на 4 года лишения свободы. Он, по данным ФСБ, занимался вербовкой наших земляков в ряды политической партии «Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами»*, признанной террористической и экстремистской не только в России, но и во многих странах мира, в том числе мусульманских.
Вообще-то раньше его звали Вячеслав ПАНИН и в Балашове знали как тренера по боевым единоборствам и одновременно члена местной организованной преступной группировки. В 1992 г. в возрасте 18 лет будущий Саид получил 10 лет колонии за убийство и разбой, совершённые, по некоторым сведениям, в ходе очередной разборки, вылившейся в массовую драку. Освободился в 1998-м условно-досрочно.
В 2003 г. уехал на заработки и вернулся оттуда уже Саидом и пропагандистом построения «Всемирного халифата». В 2006-м снова попал в поле зрения силовиков. При обыске у Панина изъяли два самодельных взрывных устройства, начинённых поражающими элементами в виде болтов и гаек, а также пачки с патронами и надписями «Джихад до судного дня». В то время законодательство было гуманно к хранителям оружия, террористами их не считали, поэтому отделался Панин всего лишь 2 годами и 2 месяцами в колонии-поселении.
Вернувшись, стал величать себя имамом. При этом люди, его знавшие, отмечали, что Саид-Вячеслав изучал психологию, поэтому умело подавлял собеседников, намеченных для вербовки. Постоянно наведывался в балашовскую мечеть, где его и арестовали спецназовцы 25 сентября 2017 г. Прихожане вспоминали, что он всё время поучал их, как надо правильно молиться, «держать руки» и тому подобное.
В комнате общежития, которую самозванный имам, промышлявший извозом и подработкой на стройках, снимал вместе с супругой, ожидавшей ребёнка, нашли книги, причисленные в России к экстремистским. Через полгода прозвучал приговор суда.
Вербовщики одолели
В том же 2017-м Общественная палата России обнародовала сведения, из каких регионов чаще всего поступают жалобы на активность вербовщиков запрещённого в РФ «Исламского государства»*. Саратовская область и тут оказалась в лидерах, пропустив вперёд только Москву, Московскую область, Санкт-Петербург и Крым, что неудивительно. Из наших краёв поступала едва ли не каждая десятая жалоба на зарвавшихся радикалов, убеждавших молодёжь — и далеко не только мусульманскую — воевать за идеалы тех, кто отрезал людям головы и сжигал в железных клетках.
Кое на кого эти призывы оказали воздействие — только по официальным данным, в конце 2015 г. на стороне террористов в Сирии и в Ираке воевали 15 наших земляков. В отношении их возбуждали уголовные дела, родственники с ума сходили, чтобы вырвать их из лап монстра ИГ*, в местной Общественной палате вели нескончаемые дебаты о причинах такого ужаса.
Высказывались неоднозначные мнения, например, главой дагестанской общины Салманом МУСАЕВЫМ, который сказал:
— Многие говорят, что за борьбу на стороне ИГ* платят деньги, но это не так. К примеру, в Москве сын богатого бизнесмена, учащийся пятого курса медицинского института, у которого есть «Порш», уехал сражаться на стороне ИГ*. Почему? Он видит несправедливость, коррумпированность наших органов во всех структурах власти.
О многом ещё можно было бы вспомнить: и о саратовце, который потерял ногу в боях за ИГ*, едва не стал смертником, потом прозрел, чудом сбежал, вернулся домой и даже был освобождён от уголовной ответственности; и о вербовщике девушек в бойцы «Имарата Кавказ», на одной из которых он успел жениться. Но сейчас уместно вспомнить о главном вопросе — что же притягивает проповедников экстремизма и вербовщиков в террористы в наши края и почему им порой удаётся найти ключ к душам саратовцев, чаще всего молодых.
Перекрёсток всех судеб
Наиболее простое объяснение — специфическое географическое положение нашей области, где сходятся Европа и Азия, Россия и Восток, ислам и христианство. Такого мнения придерживается, например, руководитель аппарата Антитеррористической комиссии региона, советник губернатора Саратовской области по безопасности Евгений ФЕСЬКО:
— Нет никакой особой притягательности. Просто Саратовская область — это ворота в Россию со стороны Кавказа, Казахстана и Средней Азии. Наш регион играет роль своеобразного форпоста между разными культурами. Национальный состав населения соответствующий. Через Саратовскую область объективно проходят все пути, в том числе и распространителей идей экстремизма. В этом наша область сильно отличается даже от таких своих соседей, как Самарская или Ульяновская области.
Это бесспорно — кстати, именно тем же объясняли в 1990-е годы превращение нашего региона в российские лидеры по транзиту наркотиков, в Саратове тогда был самый дешёвый в стране героин. Его везли поездами, грузовиками дальнобойщиков, по Волге и по воздуху.
Молодёжь и пустота
Но есть и другая точка зрения — что идеи экстремизма и призывы к насильственной борьбе за мутные идеалы падают на благодатную почву в молодых душах. Почву, страдающую от пустоты и жаждущую зерна идей, пусть даже радикальных.
Милена КЛЁНОВА, кандидат психологических наук, доцент кафедры социальной психологии развития и образования СГУ имени Н. Г. Чернышевского считает, что причина отзывчивости молодёжи на призывы проповедников воинствующего зла — в отсутствии действенной альтернативы:
— Исследования, которые мы проводили в ходе изучения причин протестной и экстремистской активности, показывают заинтересованность молодёжи в подобных видах деятельности. Полагаем, уровень экономического развития нашего региона и направленность молодёжной политики в сфере занятости делами, способными увлечь молодых людей, не соответствуют запросам последних. Молодёжь отзывается на призывы протестующих и экстремистов, во-первых, потому что ей нечего делать, а возраст требует активности, во-вторых, потому что в этих движениях юноши и девушки видят возможность проявить себя на уровне личности.
Начиная копаться в психологии каждого завербованного, мы понимаем, что просто так никто в эту сеть не попадает. За каждым новообращённым тянется шлейф его проблем — семейных, личных, связанных с кругом общения. Поскольку наш регион далеко не на лидирующих позициях в России в плане социальной защищённости молодёжи, в плане предоставления ей возможностей для самореализации, у нас образовывается пространство пустоты, которое молодые люди стремятся заполнить, проявив себя с точки зрения противопоставления тому социуму, что их окружает.
Уместно вспомнить, что когда на рубеже XIX и XX веков в Российской империи возник культ «бомбистов» среди молодёжи (не миновавший и Саратовской губернии), участию в терактах предавались с тем же восторгом, что и любви. Террористами становились даже дети, подросток с бомбой или с револьвером превратился в героя дня. В 1905 г. в Белостоке создали террористическую группу школьников, называвших себя эсерами.
Дети стреляли и взрывали с таким азартом, словно участвовали в новогоднем фейерверке. Им важно было само участие в процессе насилия. Подростки, желая славы и популярности, брали на себя ответственность за теракты, устроенные взрослыми.
Спустя десятилетия учёные историки назовут сей террористический экстаз «опасной социально-психологической аномалией, охватившей различные слои населения, обострявшей кризисную атмосферу, которая чревата непредсказуемыми последствиями для общества и государства».
Не о сегодняшнем ли дне это сказано…
*Террористические и экстремистские организации, запрещённые в России.
