По инициативе этого актера (родом он из города Татищево) именно в Балакове было решено провести в этом году IX фестиваль театров малых городов России, организатором которого является возглавляемый им государственный Театр Наций.
«Для проведения фестивалей мы намеренно выбираем не «шоколадные» места, где театрам хорошо и о них заботятся, — признался Евгений Миронов. — А те, где пока «хорошо не очень». Мне всегда приятно наблюдать, как в этом случае меняется город. Начинается ремонт театров. Что-то улучшается в инфраструктуре. В культурной жизни небольшого городка происходит всплеск, который здесь потом вспоминают еще долго.
Вторая задача фестиваля — привлечь внимание к театрам малых городов. В них сейчас нелегко: про большие-то города забывают. Третья — поднять культурный уровень.
Многие политики говорят: «Сейчас не до культуры! Надо поднимать социальный уровень!» А я хорошо помню, что в социалистический период нашей страны отношение к культуре было иным. Думали про душу людей, и про то, как люди будут развиваться, и про то, кто в этой стране будет жить потом: накормленные люди, но совершенно пустые или с богатым духовным багажом.
Уже сейчас наш фестиваль — многонациональный. Возможно, он станет международным. Мне хочется, чтобы в следующем году в нем участвовали театры малых городов Германии и Франции.
Увы, московская публика «ожирела». Москвичи давно никуда не ходят. Или выбираются только туда, где можно вместе с подругой немного посидеть и отдохнуть. Правда, постепенно появляется публика, которая выползает из своих щелей и чувствует, что существует что-то светлое.
Считаю, что огромные перспективы нашей страны связаны именно с малыми городами России. Мы не ограничиваемся фестивальными днями, в течение всего года проводим театральные лаборатории, семинары, организуем выезды критиков».
В местном БДТ
Арт-директор фестиваля — Олег Лоевский (личность в театральных кругах известная, он частенько заезжает в Саратовский ТЮЗ им. Ю.П. Киселева) в течение года объезжает малые города страны, отсматривает диски из тех, куда не доехал (в этом году их было около ста), и, по его словам, «раскладывает пасьянс, пытаясь создать внутреннюю драматургию фестиваля, которая и составляет афишу».
В нынешнем фестивале приняли участие театры из 11 городов России. Это коллективы небольших городков Кемеровской, Ульяновской, Самарской, Красноярской, Тюменской, Ярославской, Волгоградской областей, Пермского края и республики Татарстан.
Саратовскую область представил Балаковский драматический театр им. Е.А. Лебедева. Сокращенно получается БДТ — совершенно так, как знаменитый ленинградский театр, на сцене которого и играл Евгений Лебедев, уроженец Балакова. На балаковском театре, названном в его честь, — портрет знаменитого актера, а в зеленом скверике перед театром — его бюст.
В день открытия фестиваля, в ранний вечерний час, когда накал жары летнего солнечного дня приятно ослабел, перед театром собралось полторы тысячи зрителей. Они увидели губернатора области Павла Ипатова, министра культуры области Владимира Синюкова. И не скрывали любви и интереса к Евгению Миронову, которого приветствовали особенно ярко и радостно. В модных нынче джинсах, разорванных на обоих коленях, он вел себя естественно, радостно и эмоционально, менее всего напоминая в этот момент хмурого и серьезного Достоевского, в роли которого предстал на днях пред всеми на телеэкранах. Лауреат Государственной премии РФ и член Совета по культуре и искусству при Президенте РФ искренне и непосредственно смеялся шуткам артистов и дважды складывал пальцы в свист.
А между тем в этот день, всего лишь несколькими минутами раньше мы наблюдали его в ином весьма серьезном амплуа. Но об этом чуть позже. Праздничное представление было подготовлено актерами ТЮЗа, а после него балаковцев ожидал еще один подарок: распахнув двери, их пригласил в зал театр, в котором они смогли увидеть занятно поставленный спектакль государственного Театра Наций (Москва) по не менее занятному рассказу Чехова «Шведская спичка». Зал вместил 700 зрителей. Самый дорогой билет стоил 150 рублей. Полон был в этот день зал другой сценической площадки (на 800 мест!), куда вход был и вовсе свободным.
О современном театре
Корреспондент «МК» в Саратове» имел возможность задать организаторам фестиваля интересующие его вопросы.
— Современному искусству сегодня, как и всегда, выражаясь словами чеховских героев, «нужны новые формы» или ему не хватает чего-то другого? Если чего-то другого, то чего?
Евгений Миронов: Что такое современное искусство? Вот недавно у нас в Театре Наций «Калигулу» А. Камю поставил гениальный литовский (да не только литовский, а мирового уровня!) режиссер Эймунтас Някрошюс. И вы знаете, премьеру, с одной стороны, приняли. А с другой — мы получили град критики. Нам говорили: «Как же так! Мы ждали ответы на вопрос: Калигула, Камю, а где же про Путина? Ну хоть что-то! Неужели Някрошюс не может выразиться на эту тему? Его, что, не волнует сегодняшний день?»
А он его действительно не волнует. Его волнует мировое пространство вообще. И что такое человек — и сам Космос, и песчинка в Космосе. Честно говоря, я с ним в этом согласен. Мы исследуем совершенно другие вещи. Современное это искусство? Или несовременное? Я не знаю. Но это искусство. В любом случае, для меня.
Что же касается современного искусства и поиска новых форм… Мы с Романом Должанским (член оргкомитета фестиваля, зам. худрука Театра Наций. — Прим. авт.) возглавляем еще один фестиваль — «Территория». Он был придуман для того, чтобы ознакомить и нас всех, и в первую очередь студентов с современным театральным искусством. Это первый учебный фестиваль, фестиваль-школа. Раньше мы на него просто привозили курсы студентов, в том числе и из Саратова. А теперь приглашаем приезжать всех, кто хочет. Мы привозим на этот фестиваль, на наш взгляд, лучшие, актуальные спектакли из Европы.
Там есть искусство, которое меня трогает каким-то другим способом. Это интересно мне. Я никогда в нем не буду участвовать как артист. Например, спектакль Кастелуччи. Это действует на меня очень эмоционально, очень сильно. Затрагивает какие-то другие, до сих пор спящие, непривыкшие к такому нервные клетки. Это другой вид искусства. Или театр «Римини протокол». Не знаю, знаете ли, о чем я говорю? Это целый театральный комплекс, коллектив, группа, которая делает спектакль с простыми людьми. Они объездили весь мир. Там нет артистов. Это обычные люди, которые рассказывают истории из своей жизни. Но все это сочетается таким своеобразным образом!
В этом году фестиваль «Территория» мы проводим в Казани, в ноябре. Последний спектакль театра «Римини протокол» посвящен немцам, которые возвращаются в Германию из Казахстана. И они рассказывают свои истории. Это потрясает. Это другая форма театра. Театр настолько живуч! Есть такие разные формы! И, как мне кажется, есть только один критерий: это искусство или нет? Попадает это в тебя или нет? «Мещане», поставленные Товстоноговым, для меня — современное искусство. Потому что я смотрю это сейчас по телевизору (по каналу «Культура») и не могу оторваться. Всматриваюсь и не могу понять: как же они это делают?!
— Порою кажется, что местные репертуарные театры по серьезности своей репертуарной политики выгодно отличаются от московских антреприз, в которых любимые звезды, разъезжая по российским городам, произносят шутки ниже пояса. Вы с этим согласны или у вас другая точка зрения?
Ольга Волкова, председатель жюри фестиваля: У меня такая же точка зрения, как и у вас. Я работала в Ленинграде у легендарного режиссера Зиновия Корогодского. 15 лет назад по личным и материальным причинам переехала в Москву и все эти годы работаю именно в этой самой антрепризе. Естественно, антреприз сегодня невероятно много. Появился большой рынок. И на него есть спрос. Города, знакомясь с постановками по дискам, требуют тот или иной спектакль.
Случаются спектакли ослепительные. Как «Железный класс» Альдо Николаи, где играли Сергей Юрьевич Юрский, покойный Николай Николаевич Волков и я. Жалко, что никто эту работу не видел, на «Золотую маску» ее не выставляли. Да, есть спектакли уникальные.
Но есть, действительно, такие, где абсолютно все ниже пояса. Потому что в театре сейчас условия, как в кино: все решает продюсер, а не режиссер. Сегодня продюсерское кино побеждает. И театр становится продюсерским. Появились купцы, которые перекупают, заказывают, и они берут медийных артистов. Снялся артист в четырех сериалах — он стал медийным. И продюсер говорит: «Этот актер должен быть! Его заказывают. На него и берите пьесу!» Что дальше — никому не важно. Умеют ли эти артисты играть? И такого же уровня режиссура! Главной задачей искусства стало: нужно, чтобы было смешно. В столице ужасающе упал уровень культуры. Сейчас говорят так: «Как хорошо мы отдохнули на вашем концерте!» Спектакли, на которые приходят «отдохнуть», как правило, полное барахло.
А на приличные спектакли денег нет. Я сама клянчила: хотела к своему юбилею сыграть в очень достойной пьесе и вроде бы нашла средства — но фиг с маслом! Не дали! Значит, я не могу донести это до вас. Или мы играем двух сестер в очень хорошем спектакле по пьесе Жана-Мари Шевре «Париж спросонья». Зал на нем встает и воет! Но об этих спектаклях нет информации в других городах, и приехать с ними не приглашают.
…Меня одолевает звериная тоска по театру. Театр, как старичок, прислонился к стенке и грустно пережидает, когда кончатся перформансы, когда кончится мат — я имею в виду театры больших городов, крупных мастеров, которые, кажется, посходили с ума. Как скучно сегодня в столичных театрах, где нет ничего, кроме истерии! Ушли профессия, чувство такта, вкуса, культура речи, пластика, школа. Все ушло! Лишь кое-где остались какие-то островки… Я люблю преподавать. Но чувствую себя свиноматкой с сосками, переполненными молоком, которое никому не нужно. В те заведения, которые меня зовут, не пойду, не согласна с их нынешней школой. Но я готова бесплатно работать в любом городе, в любом подвале. Если нужны мои услуги — мастер-классы, разборы спектаклей, — поеду куда угодно! …Я опрокинута навзничь! На днях вернулась с театрального фестиваля в Кемерове. Приехала, бегала по дому, орала: «Россия есть! Театр жив!»
Ромео и Джульетта без туалета
В день открытия фестиваля состоялся закрытый круглый стол директоров театров — участников фестиваля. Журналисты на него приглашены не были. Но для нашего издания сделали исключение.
Мы услышали убийственные вещи. Зарплата художественного руководителя составляет 5000 рублей в месяц. Волжский драматический театр (Волгоградская область) располагается в здании старого кинотеатра «Родина» уже три года. И все это время в театре нет… туалета. «Мы играем «Ромео и Джульетту», мировой репертуар, а актеры «журчат»: девочки — в одно ведро, мальчики — в другое. К кому только мы не обращались! Но денег на то, чтобы решить эту деликатную проблему, нет!» — рассказывают о своих бедах волжане.
Информация жителей Димитровграда (Ульяновская область) встревожила всех коллег. «У нас была телефонная связь с Москвой, — рассказали они, — и нам на самом высоком уровне дали понять, что с 2012 года муниципальные театры лишатся всякой поддержки. Ее будут иметь только государственные и областные театры. А ведь мы, собравшиеся здесь, как и все театры малых городов, — именно муниципальные!»
Организаторы фестиваля серьезно продумывали, чем могут помочь. То, что без разговора с министром культуры РФ не обойтись, Евгению Миронову было очевидно. Он попросил директоров театров изложить все свои проблемы (и большие, и маленькие) в письменной форме.
А напоследок — байка от Евгения Миронова, рассказанная журналистам в ответ на их дотошные расспросы о его последней работе — фильме «Достоевский»:
«Во время съемок фильма в Баден-Бадене произошел очень смешной случай. Я в гриме Федора Михайловича поднимаюсь из гримерки. И слышу на улице такой разговор (а там очень много русских туристов). Женщина говорит, видимо, своему мужу: «Ну скажи, почему ты не смотришь?! Посмотри: вот дом, здесь наверняка бывал Достоевский. Такое ощущение, что он сейчас повернет из-за угла!». И тут я выхожу из-за угла: «Вызывали?» Ей поплохело.
