Самые солнечные продукты
— Владислав Юрьевич, ядром группы компаний «Букет» является вертикально интегрированный холдинг «Солнечные продукты». А с чего начиналась история развития и создания холдинга?
— Первая наша покупка в масложировом бизнесе — приобретение «Букетом» в 1997 году Саратовского жирового комбината (СЖК). В январе 1998 года, когда я стал генеральным директором СЖК, комбинат произвёл 700 тонн продукции. В конце прошлого года ежемесячное производство было на уровне 34 тысяч тонн, то есть увеличилось в почти в 50 раз. Модернизация позволила поднять производительность и занять второе место по производству жиров и маргаринов в стране. В 2014 году СЖК стал первым предприятием в Саратовской области, которое успешно прошло сертификационный аудит системы менеджмента безопасности пищевой продукции по схеме. Возвращаясь к истории, вслед за СЖК в состав холдинга вошло ещё одно саратовское предприятие — Аткарский МЭЗ, где также была проведена масштабная модернизация. Сегодня, по данным Союзмаргаринпрома, АМЭЗ в пятёрке лидеров производства растительного масла в России.
— Последние годы «Солнечные продукты» приросли сельхозпредприятиями, новыми активами по производству как масла, так в продукции на его основе…
— Да, если говорить о Московском и Новосибирском жировых комбинатах — это майонез и горчица. В производстве масла — Армавирский МЭЗ на Кубани и новый завод в Балакове, построенный по инициативе холдинга в прошлом году. Мы создали транспортно-логистическую компанию. Она базируется в Саратовской области. Значительно увеличили свой земельный банк. В прошлом году он вырос до 120 тысяч гектаров. Всё это вместе с увеличением объёмов производства, проведёнными модернизациями позволило «Солнечным продуктам» выйти на второе место в России по объёму переработки подсолнечника и производству маргариновой продукции, на первое — по производству горчицы, стать одним из лидеров производства майонеза. Общие инвестиции в развитие «Солнечных продуктов» только лишь в Саратовской области составили более 15 миллиардов рублей.
— Сегодня «Солнечные продукты» — холдинг федерального уровня, как говорится «от поля до прилавка». Есть ли примеры подобных холдингов в масложировом бизнесе?
— Примеров, подобных «Солнечным продуктам», в России немного. Большинство наших конкурентов склоняются к более узкой специализации, мы — к вертикальной интеграции. С точки зрения устойчивости всего бизнеса это может быть безусловным преимуществом. Специфика нашего бизнеса такова, что в один год урожай высокий и цена на сырьё низкая. Соответственно, зарабатывает в этот момент дивизион по производству масла. В другой же год, наоборот, когда цена на масличные высока, зарабатывает агродивизион. Такие же соотношения между маслосырьевым направлением и нашим производством масложировой продукции. То есть система сама себя балансирует.
— 2014 год для «Солнечных продуктов» был успешным. Что, и кризис холдинг не затронул?
— Прошлый сезон действительно стал рекордным по объёму продаж жиров и маргаринов для дальнейшей переработки и рекордным в части производства масла, прежде всего за счёт ввода в эксплуатацию нового завода в Балакове. Кризис, конечно, затронул. Прежде всего с точки зрения более пристального внимания к внутренним программам повышения эффективности. Ключевое отличие ситуации этого года от кризиса 2008 года в том, что российская экономика оказалась «отрезана» от доступных финансовых ресурсов. Это отражается и на жизни людей, и на бизнесе, в котором люди трудятся. В этих обстоятельствах мы делаем ставку на внутреннюю работу. В холдинге свёрстана программа по эффективности, которая затрагивает все направления от закупок и производства до продаж.
Ставка на сою
— Группа компаний «Букет» намерена сделать наш регион центром агропромышленного кластера по выращиванию и переработке соевых бобов по технологии орошения. Это реально?
— Начнём с того, что планы по мелиорированию 2,5 миллиона га земли в нашей области были разработаны ещё в 1985 году. Началась перестройка, планы не сбылись, но возможность их осуществления осталась, и область должна ею воспользоваться. Я уверен, что потенциал Саратовской области сравним с Краснодарским краем, хотя качество земель двух регионов сильно различается. И уверен в том, что Саратовская область может и должна стать синонимом «мелиорации». Да, строительство и восстановление систем орошения требует громадных инвестиций как со стороны государства, так и со стороны бизнеса, но это неотъемлемая часть решения задач по импортозамещению и продовольственной безопасности.
— При чём здесь соя?
— Она на орошении даёт урожайность в 3-4 раза выше, чем на земле без полива. У сои высокая масличность. Протеина она содержит практически столько же, сколько импортная, а вот ГМО в ней нет. На сегодняшний день Россия импортирует порядка 1,7 миллиона тонн сои в год, а потребность в ней растёт и исчисляется цифрой более 3 миллионов тонн. Это к вопросу об импортозамещении. При переработке сои мы получаем не только своё сырьё для пищевой промышленности, но и соевый шрот для кормов в животноводстве. Это к вопросу о продовольственной безопасности.
СПРАВКА МК
Группа компаний «Букет» — российская финансово-промышленная группа, созданная в 1994 г. Сегодня ГК «Букет» владеет диверсифицированным портфелем публичных и частных компаний, реализует проекты в аграрном секторе, пищевой промышленности, машиностроении, банковском и девелоперском бизнесе в России и за рубежом. Численность группы на начало 2015 г. составила более 8,5 тыс. сотрудников.
ГК «Букет» реализует проекты в Саратовской и Самарской областях, Краснодарском крае, Москве и Московской области, Новосибирске и Черногории. По каждому из направлений (масложировой бизнес, машиностроение, девелопмент и финансовый сектор) в 2014 г. с привлечением ведущих международных консалтинговых агентств были разработаны стратегии развития. Оборот ГК «Букет» за 2014 г. составил около 50 млрд руб.
Если говорить о перспективах, то реализация всех стадий проекта — 200 тысяч гектаров сои и строительство второго завода (глубокой переработки сои), то здесь важен и социальный аспект. Это — предотвращение выбытия сельхозземель из оборота, почти две тысячи новых рабочих мест, рост налоговых отчислений в бюджеты всех уровней. По расчётам, на два миллиарда рублей.
На инвестиционном форуме в Сочи в 2014 году наша инициатива получила высокую оценку председателя Правительства РФ Дмитрия Медведева, подписано соглашение с правительством области. Несмотря на кризис, работа по проекту не приостановлена. Первую сою на орошении в рамках пилотной стадии в Марксовском районе мы получим уже в этом году и будем перерабатывать на балаковском заводе.
Финансы для развития
— Как давно Нижневолжский коммерческий банк кредитует саратовских сельхозпроизводителей?
— Авансирование поставщиков семечек «Солнечные продукты» начали более 10 лет назад. Со временем авансы мы заменили кредитованием в банке. Это дисциплинирует сельхозпроизводителей, повышает ответственность за заёмные средства. На конец апреля этого года сумма всех выданных сельхозпроизводителям кредитов превысила 930 миллионов рублей.
— На что занимают средства на селе?
Как и в прошлом году, на посевную кампанию. В этом году она для аграриев, по понятным причинам, дороже, чем в прошлом. И дело не только в том, что абсолютное большинство банков, включая федеральные, вынуждено было поднять ставки по кредитам. Стоимость семян, удобрений и горюче-смазочных материалов — выросло всё. Однако политика банка в работе с аграрными предприятиями ориентирована на долгосрочное сотрудничество: это не только посевная, кредитование различных инвестиционных проектов (в том числе лизинг), но и выдача кредитов на покупки земельных участков, создание новых перерабатывающих производств.
— Но ведь сельхозпроизводители, которых кредитует банк, имеют возможность получать субсидии из бюджета?
— Да, часть ставок покрывается за счёт субсидий из бюджета, однако это очень длительная процедура, не говоря уже о том, что региональные бюджеты далеко не всегда имеют возможность эти субсидии выдавать.
— На ваш взгляд, заявленные правительством меры по стимулированию производства сельхозпродукции и её переработке способны переломить ситуацию?
— На мой взгляд, кризис позволил пересмотреть подходы к сельскому хозяйству. Мы видим, что российское правительство предложило очень много мер. Если всё заявленное будет выполнено, то появится реальная возможность существенно увеличить объёмы производимой сельскохозяйственной продукции и через 10-15 лет мы сможем говорить о том, что Россия станет крупнейшим экспортёром продовольствия в мире.
— Возвращаясь к банку, устойчивость которого подтвердила прошлогодняя проверка ЦБ. НВКБ удалось преодолеть негативные тенденции, колебания курса, ставки рефинансирования, которые ощутили на себе все банки?
— В целом удалось. В первом квартале кредитный портфель вырос на 15,8 процента. В числе клиентов банка не только сельхозпроизводители, но и предприятия малого и среднего бизнеса. За последний год счета в банке открыли свыше 350 малых предприятий. При этом увеличился портфель вкладов физических лиц. В апреле 2015 года он достиг 6,7 миллиарда рублей. По сравнению с прошлым годом он вырос почти на миллиард рублей.
— Ну раз наш разговор зашёл о финансах и деньгах… Вы начали заниматься бизнесом в 1989 году, прошло уже более 25 лет, много сделали, нет желания закончить? Всех денег не заработаешь.
— Тратить заработанные деньги только на потребление аморально. Любой бизнес, а мы — одни из немногих, кто поднялся из региона на федеральный уровень, требует развития. Требуется вкладывать свои и кредитные ресурсы в новые проекты. При этом необходимо держать баланс между неуёмным желанием развиваться и возможностью выплачивать кредиты. Как правило, именно кризис является критерием оценки устойчивости бизнеса. Не справился — банкрот, справился — кризис даст новые возможности развития. Для чего нужно развитие? Да просто интересно создавать новое. Для меня люди делятся на две категории: одни долго и муторно рассказывают, что они могли сделать и почему это не получилось, другие же конкретными делами подтверждают свою дееспособность. Абсолютное большинство моих знакомых, 20-25 лет назад начинавших бизнес, либо отошли от дел, либо поддерживают уже созданное, получая дивиденды. Один мой хороший товарищ, поэт, спросил меня: «Сколько тебе надо денег?», на что я ответил: «А сколько тебе нужно стихов?» Для меня бизнес сродни творчеству, когда создаётся нечто новое, ценное не только для меня, но и для других людей. Я пока не собираюсь останавливаться на достигнутом, идей море, но между замыслом и воплощением лежат трезвый расчёт и тяжёлая кропотливая работа.
Один мой хороший товарищ, поэт, спросил меня: «Сколько тебе надо денег?», на что я ответил: «А сколько тебе нужно стихов?»
«Пришло время выяснить, кто заказчик»
— Несмотря на то что вы крупный бизнесмен и владелец больших капиталов, вы непубличный человек. О том, чем вы увлекаетесь, как проводите досуг, мы узнали, как это ни странно звучит, из «Саратовского расклада»… Пользуясь случаем, не могу не задать вам вопроса об истории восьмилетней давности, которую продолжают обсуждать. В августе 2007 года в газете «Саратовский расклад» вышла заметка о трагической нелепости, которая едва не оборвала жизнь одной милой девушки. Якобы во время подводной охоты её случайно подстрелили из гарпуна. Уверяли, что дело происходило на вашей яхте «Принцесса». Недавно осуждённый за клевету главред «СР» Владимир Спирягин написал, что автором той злополучной статьи он не является. Что думаете об этой информационной провокации?
— Знаете, вообразить такое ни в пьяном, ни в трезвом бреду невозможно. Это настолько всё изощрённо было продумано… Я уже слышал столько версий произошедшего, что лучше сам расскажу один раз всё подробно, чтобы прекратить навсегда всякие небылицы.
Лет десять назад в Саратове вошла в моду подводная охота. Многие и сегодня ею увлекаются. В этом нет никакого секрета. Просто есть разный уровень экстрима. Если ты ныряешь на 20-30 метров и там стоят перемёты или сетки, то ты можешь не вынырнуть и тебя никто никогда не найдёт. Более безопасно нырять в пойме Волги, в Астрахани. Хорошие места есть на границе с Волгоградской областью, в Ровенском районе, там много камыша и глубина небольшая. Я знаю многих ребят, которые ныряют, это действительно очень увлекательная вещь. Бывает, стокилограммовых сомов стреляют. Но это опять же — на грани экстрима.
В 2007 году меня пригласили понырять Сергей Белостропов и его жена Анна Молодкина в с. Черебаево Волгоградской области, это на границе с Саратовской областью. Кстати, многие рыбаки знают эту пару и часто приезжают к ним на подводную охоту. Мне приписывали, что я прибыл на своей яхте, но она там не прошла бы, глубина была метра полтора. И потом — зачем яхта, когда можно спокойно приехать на машине, пересесть на катер, понырять несколько часов и спокойно уехать домой?
— Охотились втроём?
— Да, ещё присутствовал мой охранник. Он находился на катере, пока мы ныряли. Обычно мы расходимся в разные стороны, чтобы друг другу не мешать. Ну и из соображений безопасности, конечно. Хорошо помню, что там был небольшой камыш. В какой-то момент я услышал истошный крик. Отнёс это на счёт довольно часто возникающей ситуации: бывает так, что стреляешь в сома, а он, раненый, разворачивается и начинает тебя атаковать. Может и за ногу укусить, и повыше. Когда этого не ожидаешь, то реально пугаешься. Обычно самые активные сомы от восьми до пятнадцати килограммов. А если в нём пятьдесят килограммов, то я вам скажу, такой и утопить способен.
— А вы где были, когда раздался крик?
— Я находился в воде и собирался плыть в другое место. Ну как плыть… Во время подводной охоты и плывёшь, когда глубоко, а иногда чуть ли не ползёшь, потому что бывает глубина маленькая, а рыба там стоит. Услышав крик, устремился на помощь.
У Ани ружьё для подводной охоты было старое. Она стрельнула щучку, стала насаживать её на кукан и неосторожно дёрнула правой рукой. Ружьё выстрелило стрелой, которая пробила Аню насквозь и вышла из тазовой кости. Аня была в гидрокостюме, и когда мы подбежали, то увидели, что у неё из таза торчит верёвка. Зрелище, конечно, было жуткое.
Мы отрезали верёвку, попытались вытащить её из тела, у Ани, видимо, после шока заработали рецепторы, и она начала чувствовать дикую боль. Мы грузимся на катер, добираемся на нём до берега, пересаживаемся в машину. Поехали в Ровенскую райбольницу, где ничего нам толком не сказали. Сняли гидрокостюм, осмотрели, сказали, что особого кровотечения у Ани нет. И потому — везите её в Саратов. По дороге Аня несколько раз теряла сознание. Я позвонил главврачу Скорой помощи Архипову, чтобы узнать, куда лучше везти девушку. Затем позвонил в 3-ю городскую больницу, там мне сказали, чтобы везли к ним.
Знаю, что Аню оперировали два хирурга-профессора. Слава богу, обошлось. Никаких жизненно важных органов задето не было, хотя сказали, что всё было на грани. Несколько миллиметров в сторону — стрела задела бы артерию и мы могли бы просто не довезти её.
— Что было потом?
— После операции, на следующий день, Аню навестил Спирягин. Мне она об этом сразу сказала. А вот что было дальше, какие люди были вовлечены в эту историю, мне сейчас трудно сказать. Затем была та самая публикация. Состоялся суд по делу о клевете, где я тоже давал показания.
— Вас удивило, что в связи с вашей подводной охотой всплыла фамилия Володина?
— То, что это подстава, было понятно сразу. Но ведь это произошло не просто так, это было сделано с чьей-то подачи. А вот с чьей — вопрос. Знаю одно: в момент трагедии Вячеслав Викторович был в Москве. То есть он физически не мог в тот же момент находиться в Саратовской области. К тому же Белостроповы не были знакомы и даже никогда не виделись с Володиным. Только то, что я лично знаю и Вячеслава Викторовича, и Белостроповых, наверное, подстегнуло фантазию автора статьи в «Саратовском раскладе».
— А как сам Вячеслав Володин отнёсся к выходу статьи и громкому скандалу, который она вызвала?
— Да как он мог отнестись?! Слушай, говорит, одни проблемы от тебя. Мы уж с тобой и не видимся и не общаемся, а всё равно прилетает.
— Удивляет, почему всё-таки история получила такой резонанс? Ведь опровергнуть её, как я понимаю, было нетрудно.
— Ну позвоните мне и спросите, как было дело! Мои телефоны в Саратове знают сотни людей. Пришёл же журналист в палату к только что прооперированной. А почему не позвонил? Нет, я понимаю, что Саратов иногда славится тем, что люди здесь любят устраивать подставы. И в политическом плане, и в финансовом, я это по себе знаю. Но мне показалось, что «история с гарпуном» была чьим-то шагом на грани нервного срыва. Я бы так сказал: авантюра от отчаяния. Люди решили, что сошлись все звёзды в их пользу: если они сочинят такую историю, это поможет им свалить того, против кого направлена эта провокация. Знаете, как говорят: то ли он украл, то ли у него украли. А осадочек остался.
— При этом «Гарпуну партии» не дают ржаветь.
— Да, и всю эту историю, на мой взгляд, будут ворошить до тех пор, пока не будет установлен заказчик.
— Почему же не нашли заказчика в 2007 году?
— Наверное, плохо искали, да и наказание за клевету очень мягкое, поэтому нет необходимости раскрывать заказчиков публикации, лучше отработать несколько месяцев дворником. У нас могут ничего не говорить на допросе, а в кулуарах кто-то обязательно проговорится. Но, мне кажется, пришло время найти авторов этой провокации. Уже некого опасаться. Я имею в виду людей, которые тогда занимали высокие посты, ведь они давно уже ушли…